Флора за жизнь. Часть вторая.
- Подробности
- Категория: Пьесы
- Опубликовано 12.11.2015 05:09
- Автор: Г.Л.
- Просмотров: 3467
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Агнесса Вольдемаровна – престарелая дикая роза
Петя – ромашка средних лет, причем женского пола.
Липа – тоже ромашка средних лет.
Бутон дикой розы, впоследствии Люба.
Шмель Колян – революционер (так распорядилась судьба)
На лесной полянке два каких-то неприятных мужика играют в бадминтон, но мы их не видим, а только слышим голоса. Зато можем лицезреть, как две ромашки наблюдают за игрой. Рядом дремлет престарелая роза, с которой падают лепестки, и набирает силу бутон.
ЛИПА: Ну-ну-ну!!!
ПЕТЯ: Давай – давай – давай!
ЛИПА: Эх, промазал! В который раз!
ПЕТЯ: Толстый потому что.
ЛИПА: Да! И зачем я за него болеть решила? Петька, твой вон – стройняга.
ПЕТЯ: Ну, за одного мы болеть не могли.
ЛИПА: Так вот же!
ОБЕ восклицают: О! Хо-хо!
ЛИПА: Упал!!!
ПЕТЯ: Неуклюжий какой!
ЛИПА: Ну, всё! Я проиграла.
ПЕТЯ: Это да. Радостно Липа, проиграла!
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Мальчики! Идите кушать!
ЛИПА: Да куда уж кушать-то? На диету его сажать надо.
Петя смеётся.
ПЕТЯ: Водку они кушать будут.
ЛИПА: Ах, вон от чего он так опух.
Прилетает шмель. Жужжит.
ШМЕЛЬ: Девочки, привет! Липа, Петя, привет! Агнесса Вольдемаровна? Тут глухо.
ПЕТЯ: Привет, Колян!
ЛИПА: Привет! Чего взьерошенный такой?
ШМЕЛЬ: Да, атас, чё в городе творится! Замечает мужиков. Ну, ни хрена себе! В стране положение нестабильное, люди с транспарантами на улице, ни сегодня – завтра власть поменяется, а эти тут ракетками машут?! У них совсем крыша съехала?
ПЕТЯ: Видимо, так.
ШМЕЛЬ: Я, крохотное насекомое, переживаю за народ, а им и дела нет!
ЛИПА: Ты посмотри, на каких тачках они сюда приехали. Какое им дело до народа?
ШМЕЛЬ: Сволочи! Девки, жрать хочу. Дайте нектара хлебнуть.
ПЕТЯ: Ешь.
Колян целует Петю, Липу. Смотрит на бутон.
ШМЕЛЬ: Скорей бы эта распустилась. Наемся до отвала.
ПЕТЯ: Все вы на молоденьких кидаетесь. Кобелюки.
ШМЕЛЬ: Вы для этого и цветёте.
ЛИПА про бутон: Розовая будет.
ПЕТЯ: Нет белая.
ЛИПА: А я говорю – розовая.
ПЕТЯ: Вот увидишь – белая.
ЛИПА: Ну, по краю же видно – розовая.
ПЕТЯ: Это по краю. А распустится, будет с белым.
ШМЕЛЬ: Да ладно вам.
Подходит к Агнессе Вольдемаровне.
ШМЕЛЬ: О, нет! Здесь аромат безвозвратно утерян.
ЛИПА: И разум.
ШМЕЛЬ: С вас тоже когда ни будь лепестки посыпятся.
ЛИПА: Не скоро. Неделька-то в запасе точно есть.
ШМЕЛЬ: Пролетит – не заметишь.
ЛИПА: Огромный срок, много ещё что произойдет.
ШМЕЛЬ: Да такой уж и огромный. И что у вас тут может произойти?
ПЕТЯ: Слышь, Колян, наша жизнь только начинается, а ты жало береги, а то летаешь по горячим точкам.
ШМЕЛЬ: Я иначе не могу.
ЛИПА: Почему?
ШМЕЛЬ: Судьба.
ПЕТЯ: Поясни.
ШМЕЛЬ: Ну, что тебе, Петь, пояснить? Молодым шмелём я был, а хозяин мне кретин достался. Собрал меня и братьев в банку, пришел в толпу, что лозунги на площади орала, банку встряхнул и нас в лица людей выпустил. Наши почти все, жала свои потеряли, погибли (снимает шапочку). Но я же не дебил! Я ситуацию проанализировал и решил: идея не моя, чего подыхать? Валить надо. И улетел. Вот только лозунгов успел наслушаться, за переживал, и теперь стараюсь в курсе событий быть, так сказать. Интересно, чем всё закончится.
ЛИПА: Хитрый какой.
ПЕТЯ: Ага. Моя хата с краю, просто наблюдаю.
ШМЕЛЬ: Девочки, я вам вот что скажу: в мире нет ничего такого ради чего стоило б потерять жало.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Перпендикуляр.
ШМЕЛЬ: Чего?
ПЕТЯ: Не обращай внимания.
ШМЕЛЬ: Так вот, понял я, что я - пацифист.
ЛИПА: Или трус?
ШМЕЛЬ: Не… пацифист.
ПЕТЯ: И правильно. Братанов твоих в живых уже нет, а ты своим внукам сможешь говорить, что войну прошел.
ЛИПА: Пролетел.
ПЕТЯ: Ну, да. Смеются.
ШМЕЛЬ: Я это и вашим внукам буду рассказывать. Вы засохните, а я все буду рассказывать и рассказывать. Обо всем.
ЛИПА: Долгожитель, блин.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Параллелограмм!
С Агнессы падает лепесток.
ШМЕЛЬ: Девочки, по-ходу у вас скоро поминки.
ЛИПА: Да прям! Она ещё нас похоронит. Давно геометрию пересказывает. Петька вон раньше расцвела, говорит, она уже тогда вольтов гоняла.
ШМЕЛЬ: Кстати! Петька, почему ты Петька?
ПЕТЯ: А что?
ШМЕЛЬ: Ты ж девчонка.
ПЕТЯ: Ну и?
ШМЕЛЬ: Я давно среди людей летаю, у них это мужское имя.
ПЕТЯ: Это бред.
ШМЕЛЬ: Отвечаю.
ПЕТЯ: Быть этого не может. Никак.
ШМЕЛЬ: Ни одной женщины с таким именем я не встречал. У Липы всё просто – возле липы растет. А ты где имечко откопала?
ПЕТЯ через паузу: Я молодая была…
ШМЕЛЬ: Ну, ясен пень.
ПЕТЯ: Не перебивай. Лепестки мои только приоткрылись, и я увидела, как парень рядом сидит, красивый такой, губы пухлые, и в трубку говорит, сейчас дословно вспомню: «Мама это Андрей. Я знаю мама. Но ты меня никогда не поймешь. Я люблю Петю и всегда мы будем вместе»
ШМЕЛЬ: Так и сказал?
ПЕТЯ: Ну, да. Я молоденькая была, романтичная. Думаю: Он – Андрей, она – Петя, как это прекрасно. Любовь!
ШМЕЛЬ: Ешкин кот!
ПЕТЯ: Что?
ШМЕЛЬ: Сложно всё.
ЛИПА: Не говори загадками.
ШМЕЛЬ: У людей, девочки всякое бывает. И когда одни девочки, и когда одни мальчики.
ЛИПА: Ну, и пусть.
ПЕТЯ: Главное любовь.
ШМЕЛЬ: Не знаю. Проблем много.
ЛИПА: Правда?
ШМЕЛЬ: Конечно. Рождаемость падает.
ПЕТЯ: Что это?
ШМЕЛЬ: Это, когда бутонов почти нет.
Ромашки охают.
Вот-вот! Да и сами они такими явлениями не очень довольны.
ЛИПА: Зачем тогда всякую ерунду придумывают?
ШМЕЛЬ: Экспериментаторы. Мне вот, например, для еды только нектар нужен. А им всё, что вокруг есть. Пока в кастрюлю разной гадости не накидают – не наедятся.
ПЕТЯ: Вот чудеса.
ШМЕЛЬ: Так что Петька дезинформировали тебя. Имя твоё – мужское.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Параллелепипед!
ШМЕЛЬ: Спасибо, Агнесса Вольдемаровна! Всё хорошо у нас. И вам того желаю.
С Агнессы падает лепесток.
ЛИПА: Не ори возле неё. Она от вибраций ещё больше осыпается.
Агнесса храпит.
ШМЕЛЬ: Ей от этого ни горячо – ни холодно.
ПЕТЯ: Всё равно не ори.
ШМЕЛЬ: Полетел я девчат. Проверю как дела на площади.
ПЕТЯ: Послушай там, как девушек зовут.
ШМЕЛЬ: Менять имя будешь?
ПЕТЯ: Конечно. Че позориться? Неделя жизни впереди. Да и вот эту (кивает на бутон) как-то назвать придется. А то снова лоханемся.
ШМЕЛЬ: Хорошо. Вас понял. До встречи! Поворачивается спиной.
ЛИПА: Эх, ты, распускаться начала!
У бутона отодвигается один лепесток, потом второй.
ПЕТЯ: Ну – ну! Давай покажись!
Шмель поворачивается и застывает на месте, потому что бутон распускается, и мы видим сумасшедшей красоты молодую дикую розу. Она оглядывается по сторонам.
МОЛОДАЯ РОЗА: Добрый день!
ПЕТЯ: Здравствуй – здравствуй!
ЛИПА: Я говорила тебе она розовая вся. А ты: с белым – с белым!
ПЕТЯ: Ошиблась. Имею право.
ШМЕЛЬ от восторга не может говорить: Ооо – а-уы…
МОЛОДАЯ РОЗА: Ой! А я думала, что насекомые на таком же как мы языке разговаривают.
ШМЕЛЬ: Ааа – у…
ЛИПА: Он и разговаривал… до настоящего момента.
ПЕТЯ: Он молоденьких любит, вот и одурел.
ШМЕЛЬ: Ыыы…
ПЕТЯ: Лети по делам, собирался ведь.
Растерянный шмель улетает.
МОЛОДАЯ РОЗА: А он далеко собрался?
ЛИПА: К людям.
МОЛОДАЯ РОЗА: Это же опасно.
ПЕТЯ: Ничего. Шмелей люди тоже боятся. Авось и не тронут.
МОЛОДАЯ РОЗА: Почему-то я за него переживаю.
ПЕТЯ: Правда? Интересно.
ЛИПА: Ты же его почти не знаешь.
МОЛОДАЯ РОЗА: Ага. Только, когда его увидела, в стебельке всё затрепетало. Так странно.
ЛИПА: Ого.
ПЕТЯ: Ух, ты!
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Это любовь.
Ромашки и молодая роза с удивлением смотрят на неё.
ПЕТЯ шепотом: Старушенция наша ожила, что ли?
ЛИПА: Типа того.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Я, девочки, старушенция и рада, что дожила до таких лет. А, ведь, могло быть иначе. С Агнессы падает лепесток.
МОЛОДАЯ РОМАШКА: Кто это?
ЛИПА: Это Агнесса Вольдемаровна. Роза.
ПЕТЯ: Зрелая роза.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Называйте меня Агнесса. А то моё отчество – целый геморрой.
МОЛОДАЯ РОЗА: Ага. Хорошо.
АГНЕССА: Смотрю я на тебя, дочка, глаз не отвести. Красива безмерно! Свежа! Капельки росы на лепестках. И я, такой была когда-то.
ПЕТЯ Липе шепотом: С трудом верится.
АГНЕССА слышит: И мне тоже. Но, однако, любовались мною люди. А однажды присел возле меня математик со своей девушкой и долго он ей много интересных вещей рассказывал.
ЛИПА: А вон оно чё!
АГНЕССА: А она его слушала внимательно, долго слушала. А смотрела так на математика, как вот сейчас наша роза на шмеля этого сумасбродного. А я завидовала. И так мне хотелось на кого-нибудь вот такой взгляд кидать. Восхищение в глазах… нежность. Эх, как мне хотелось так глядеть. Только не на кого. Кругом трава, да люди. И, вдруг, математик говорит: «Я тебе сейчас Люба, эту розу подарю. Срежу аккуратно и подарю» Он мне вроде как смертью пригрозил, а я обрадовалась. Очень. Ну, думаю, засохну у этой девушки в вазе - во имя любви погибну. Старой девой не останусь. Паду ради прекрасного. Это же честь великая! Дурочка была… молодая.
ПАУЗА
Девушка математика отговорила меня срезать. Я два часа плакала. Долго печальная стояла, чуть не завяла. А потом солнышко на меня пригрело, я к нему листики подняла и, вдруг, поняла, что полна любви. Думаю, а кого же я люблю? Жизнь! Жизнь люблю! И я её дурочка потерять хотела? Какой бы она не была, а надо жизнь любить, девочки. А если ещё кого-то получится, то совсем хорошо. Устала я. Закрывает глаза.
ПАУЗА
МОЛОДАЯ РОЗА: Какая Агнесса хорошая!
ПЕТЯ: Батюшки! На ней один лепесток остался!
ЛИПА: Скоро и этот упадет.
МОЛОДАЯ РОЗА: Она умрет?
ПЕТЯ: Ну, уж розой точно не будет.
МОЛОДАЯ РОЗА: Мамочки!
ЛИПА: Не будем её раньше времени хоронить. Бог знает сколько, она так простоять может.
МОЛОДАЯ РОЗА: Да-да-да!
АГНЕССА: Гиппопотам.
ЛИПА: Это что-то новенькое.
ПЕТЯ: Ну, возле неё не только математики собирались.
ЛИПА: Наверное. Ух, ты! Тучи набежали!!!
МОЛОДАЯ РОЗА: Это хорошо?
ЛИПА: Конечно. Сейчас ветер начнется. Вечерину устроим. Натанцуемся.
Слышны раскаты грома.
МОЛОДАЯ РОЗА: А он с нас лепестки не по срывает?
Петя начинает напевать и покачиваться.
ЛИПА: Нет. Да и чё их беречь? Уж лучше на ветру раскачиваться, чем сохнуть под солнцем и всего бояться.
ПЕТЯ: Глянь, вокруг, флора пляшет. Движение – жизнь, вашу мать!!!
ЛИПА: Ё-хооо!
МОЛОДАЯ РОЗА: Ой! Меня начинает в разные стороны раскачивать. Здорово!
ЛИПА: А шмель твой, Колян, дождя боится.
МОЛОДАЯ РОЗА: А с ним ничего не случится плохого.
ЛИПА: Не-а. Наверняка, уже в какой ни будь щели сидит. Потом выползет.
ПЕТЯ: Девочки, накрапывает. Сейчас напьемся.
Гремит гром, потом начинает звучать современная динамичная музыка. Ромашки и роза с удовольствием танцуют.
Потом музыка стихает и гром тоже.
МОЛОДАЯ РОЗА: Ой, как же весело, как здорово.
ПЕТЯ: Гроза, девочка моя, наша большая радость.
ЛИПА: Гляньте, игроки наши с девчонками своими по машинам сидят.
ПЕТЯ: Сейчас выползут.
Молодая роза вскрикивает.
ЛИПА: Что такое?
МОЛОДАЯ РОЗА: Агнесса… лепесток.
На Агнессе не осталось ни одного лепестка.
ПАУЗА.
ЛИПА кричит: Агнесса Вольдемаровна! Агнесса Вольдемаровна!!!
ПЕТЯ: Агнесса! Очнитесь!
МОЛОДАЯ РОЗА: Агнесса! Миленькая! Скажите что ни будь!
Агнесса молчит. Молодая роза начинает плакать.
Пауза.
ЛИПА молодой розе: Крепись девчонка! Тебе и нас хоронить придется.
МОЛОДАЯ РОЗА: Нет! Нет! Как несправедлива жизнь!
ПЕТЯ: Справедлива. И смерть справедлива.
ЛИПА: Возле нас ещё к тому времени кто-то расцветёт, одна не останешься.
МОЛОДАЯ РОЗА: Я Люба.
ПЕТЯ: Что?
МОЛОДАЯ РОЗА: Так звали девушку математика, про которую Агнесса рассказывала.
ЛИПА: Не лоханемся на этот раз?
ПЕТЯ: Нет. Обладательницу того имени Агнесса сама лично видела.
ЛИПА: Ну, Люба так Люба!
ПЕТЯ: Ура! Здравствуй, Люба!
ЛЮБА: Здравствуйте!
Прилетает Колян.
ШМЕЛЬ: Девочки! Гроза какая была, а?! пауза Чего зарёванные?
ЛИПА: Агнесса Вольдемаровна нас покинула.
ШМЕЛЬ: Ёшкин… Печально. А я обрадовать хотел. Имён новых кучу узнал.
ПЕТЯ: Эта у нас Люба.
ШМЕЛЬ: Ух, ты! Любовь значит.
ЛЮБА: Что?
ШМЕЛЬ: Ну, Люба – полное имя Любовь.
ЛЮБА: Правда? Вот это да!
ПЕТЯ: Прям не имя, а судьба. Мне, что подобрал?
ШМЕЛЬ: Фекла, Марфа, Пелагея – выбирай.
ПЕТЯ: Чё за бред?
ШМЕЛЬ: Телек смотрел. На чужом окне завис. Все там в сарафанах, да кокошниках.
ПЕТЯ: Сейчас такого не носят. Буду Петя.
ШМЕЛЬ не отрывая глаз от Любы: Как знаешь. Ну, как Вам Любовь живётся?
ЛЮБА: Хорошо, Колян. Спасибо!
ШМЕЛЬ: Николай. Полное имя – Николай.
ЛИПА: Любовь и Николай. Сдохнуть можно, романтика какая!
Над головами шмеля и цветов, что-то со свистом пролетает и падает неподалеку.
ЛЮБА: Что это?
Шмель улетает, тут же возвращается.
ШМЕЛЬ: Волан это. Вон девицы их теперь играют.
ЛИПА: Одна сюда идет.
ПЕТЯ: Этого ещё не хватало.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ой, какая красивая!!! Вова подари мне эту розу.
МУЖСКОЙ ГОЛОС: Куплю лучше.
ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Нет. Хочу эту.
ШМЕЛЬ: Как бы не так. Жжжжжжж! Улетает.
ЛЮБА: Что он делает?
ЛИПА: Перед лицом кружит, чтоб свалила.
Слышен женский визг.
ЛЮБА: Она его рукой задела!!!
ПЕТЯ: Зато убежала.
Возвращается взъерошенный Колян.
ШМЕЛЬ: Надоели мне люди. Всё уничтожают вокруг, нас, друг друга.
ЛИПА и ПЕТЯ: Вот, чёрт!
ЛЮБА: Что такое?
ЛИПА: Мужик к нам идет.
ПЕТЯ: С ножом.
ЛИПА: За тобой, Любка. Вот же гад.
ПЕТЯ: Баба его заставила.
ШМЕЛЬ: Сейчас я его в морду ужалю. Пусть опухнет хорошенько!
ПЕТЯ, ЛИПА, ЛЮБА: Нет!!!
ЛИПА: Нельзя тебе жало терять!
ШМЕЛЬ: Ради Любы можно. Ради Любви нужно. ЖЖЖЖЖЖ! Улетает.
Люба кричит «Нет! Нет! Нет!» Раздается истошный мужской крик.
Долгая пауза. Потом возвращается Колян. Жала у него нет. Люба плачет.
А я и не верил, когда отец говорил, что некоторые шмели и без жала живут.
ПЕТЯ: Ну, всё. Теперь тебя любой кретин прихлопнуть может.
ШМЕЛЬ: А раньше, можно подумать не мог, если б захотел.
ЛЮБА: Коленька, не летай никуда больше. Здесь я тебя своими листками и лепестками прикрою.
ЛИПА: И в самом деле. Сдалась тебе эта площадь. И люди эти.
ШМЕЛЬ: Не сдались. У меня теперь… Люба есть.
Люба улябается.
ПЕТЯ: Слушай, Колян, а интересно – люди там тоже за любовь воюют?
ШМЕЛЬ: Нет, за власть.
ПЕТЯ: А это как?
ШМЕЛЬ: Это типа, кто главный.
ПЕТЯ: Вот дураки.
ШМЕЛЬ: Согласен. А может они просто не знают, что нет ничего лучше, чем просто рядом с молодой розой посидеть.
ЛЮБА: Хотите нектара, Николай?
ШМЕЛЬ: Очень. Тянут друг к другу губы. Целуются. Петя и Липа хлопают листиками.
АГНЕССА ВОЛЬДЕМАРОВНА: Любовь!
ВСЕ: Что?
АГНЕССА: Любовь говорю.
ШМЕЛЬ: А Вы, Агнесса Вольдемаровна всё ласты не откините?
АГНЕССА: Жить хочу. Любить хочу. Перерождаться буду. В новый бутон.
ЛИПА: Правильно. Потому что флора за жизнь!
ПЕТЯ: И за любовь!